Зачем из глубин физиологии нашего мозга возникло сознание?
Несмотря на бурное развитие нейробиологии, современные исследования сознания полны противоречий и споров – существует несколько конкурирующих теорий. Недавний обзор более 1000 научных статей выявил более 20 различных теоретических объяснений. Философы, такие как Дэвид Чалмерс, утверждают, что ни одна научная теория не может полностью объяснить феномен сознания. Мы определяем сознание как воплощенное субъективное осознание, включая самосознание. Одна из причин такой неопределенности – мощная роль интуиции.
Ловушки интуиции
Ключевые интуитивные убеждения – например, то, что наши мыслительные процессы отделены от физического тела (дуализм души и тела), и что наши мысли порождают и контролируют наши решения и действия (ментальная каузальность) – подкрепляются всем нашим субъективным опытом.
Однако интуиция – это автоматический когнитивный процесс, который развился, чтобы предоставлять быстрые и надежные (как нам кажется) объяснения и прогнозы. Фактически, интуиция работает без необходимости знать, как и почему мы что-то знаем. Таким образом, результаты интуитивного мышления формируют наше восприятие и объяснение окружающего мира без необходимости в глубоких размышлениях или формальных аналитических объяснениях.
Хотя интуиция полезна и даже необходима для многих повседневных дел, интуитивные убеждения могут быть ошибочными. Они также могут мешать научному пониманию мира. В конечном счете, интуитивные представления о сознании ставят нас на место «капитана собственного корабля». Нам кажется, что мы знаем, что такое сознание и как оно работает, просто на основе собственного опыта. Мысли, намерения и желания воспринимаются как определяющие и контролирующие наши действия. Широкое распространение этих неявных интуитивных представлений отчасти объясняет, почему формальное изучение сознания до конца XX века находилось на задворках нейробиологии.
Проблема для научных моделей сознания заключается в том, чтобы вписать эти интуитивные представления в материалистическую картину мира, согласующуюся с данными нейробиологии.
Социальная функция
Если сознание – продукт работы мозга, то зачем оно вообще развилось? Предположительно, сознание возникло в процессе эволюции нервной системы. Согласно ряду теорий, ключевая адаптивная функция сознания (обеспечивающая организму преимущества в выживании и размножении) – это создание условий для волевых движений. А волю мы, в конечном счете, ассоциируем с желаниями, свободой действий и индивидуальностью.
Поэтому легко предположить, что сознание развилось на благо нам самим, как индивидам. Но мы выдвигаем гипотезу о том, что сознание, возможно, эволюционировало для выполнения ключевых социальных адаптивных функций. Вместо того чтобы помогать выживать отдельным особям, оно развилось, чтобы помочь нам транслировать наши мысли и чувства во внешний мир. А это могло бы способствовать выживанию и благополучию вида в целом.
Эта идея согласуется с новыми взглядами на генетику. В то время как эволюционная наука традиционно фокусировалась на отдельных генах, растет понимание того, что естественный отбор среди людей действует на нескольких уровнях. Например, культура и общество влияют на передачу признаков из поколения в поколение – одни признаки мы ценим больше, чем другие.
Центральное место в нашей концепции занимает идея о том, что социальность (склонность групп и отдельных особей развивать социальные связи и жить сообществами) является ключевой стратегией выживания, которая влияет на эволюцию мозга и познания.
Придерживаясь этой социальной эволюционной парадигмы, мы предполагаем, что субъективное осознание не обладает какой-либо независимой способностью причинно влиять на другие психологические процессы или действия. Примером может служить инициирование того или иного действия.
Идея о том, что субъективное осознание имеет социальную цель, высказывалась и ранее. Однако утверждение об отсутствии у него причинного влияния не отрицает реальности субъективного опыта и не утверждает, что этот опыт иллюзорен.
Хотя наша модель лишает субъективное осознание традиционного места «у руля» разума, это не означает, что мы отрицаем ценность личного внутреннего опыта. Напротив, именно из-за той ценности, которую мы придаем этим переживаниям, интуитивные представления остаются столь убедительными и широко распространенными в социальных и правовых системах, а также в психологии.
Хотя контринтуитивно приписывать свободу воли и личную ответственность биологическому ансамблю нервных клеток, вполне логично, что столь ценные социальные конструкты, как свободная воля, истина, честность и справедливость, могут быть осмысленно приписаны индивидуумам как ответственным членам общества.
Задумайтесь: хотя мы глубоко укоренены в своей биологической природе, наша социальная природа в значительной степени определяется нашими ролями и взаимодействиями в обществе. Таким образом, ментальная архитектура нашего разума должна быть адаптирована к обмену информацией, идеями и чувствами.
Следовательно, хотя мозг как биологический орган не способен нести ответственность и обладать свободой воли, правовые и социальные традиции издавна считают индивидов ответственными за свое поведение.
Ключом к более научному объяснению субъективного осознания является признание того факта, что биология и культура действуют сообща, формируя эволюцию мозга. Субъективное осознание – это лишь один из компонентов гораздо более сложной архитектуры разума, призванной обеспечить выживание и благополучие нашего вида.
Питер В. Халлиган, почетный профессор нейропсихологии Кардиффского университета, и Дэвид А. Окли, почетный профессор психологии UCL.
Читайте также: Сознание и реальность: есть ли предел тому, что может решить наука?