Парное фигурное катание. Крылья бабочки. Сводчатый потолок собора. Все это – примеры вещей, которые большинство людей находят визуально очень приятными. Но почему? Ответ кроется в симметрии.
Большинство объектов в реальном мире симметричны. Особенно это касается природы: радиальная симметрия морских звезд или лепестков цветов, симметричная эффективность шестиугольных сот или уникальные симметричные кристаллические узоры снежинки. На самом деле, асимметрия в природе часто является признаком болезни или опасности. И, конечно же, сами люди симметричны, по крайней мере, внешне (некоторые внутренние органы, такие как сердце и печень, расположены не по центру).
Десятилетия исследований сексуальной привлекательности доказали, что и мужчины, и женщины находят симметричные лица более привлекательными, чем асимметричные. Основное объяснение заключается в том, что физическая симметрия является внешним признаком хорошего здоровья, хотя масштабные исследования не выявили существенной разницы в состоянии здоровья людей с симметричными или асимметричными лицами. (Возможно, наш мозг просто слишком остро реагирует на асимметрию, поскольку серьезные физические асимметрии являются явными признаками генетических нарушений.)
Простое объяснение нашей тяги к симметрии заключается в том, что она нам знакома. Симметричные объекты и изображения соответствуют правилам, которые наш мозг запрограммирован легко распознавать.
«Я бы сказал, что симметрия представляет собой порядок, а мы жаждем порядка в этой странной вселенной, в которой оказались», – пишет физик Алан Лайтман в книге «Случайная Вселенная: мир, который, как вам казалось, вы знали». «Поиск симметрии и эмоциональное удовольствие, которое мы получаем, когда находим ее, должны помочь нам осмыслить окружающий мир, точно так же, как мы находим удовлетворение в повторяемости времен года и надежности дружеских отношений. Симметрия — это также экономия. Симметрия — это простота. Симметрия — это элегантность».
Более эзотерическое объяснение удовольствия, которое мы испытываем, глядя на творчески симметричное произведение искусства или на идеально сложенную витрину с банками супа в продуктовом магазине, заключается в том, что «материал» нашего мозга неотделим от «материала» природы. Нейроны и синапсы в нашем мозгу, а также процессы, с помощью которых они общаются, соединяются и создают мысли, эволюционировали параллельно со звездами в космосе и морскими звездами. Если природа симметрична, то и наш разум тоже.
«Архитектура нашего мозга родилась из тех же проб и ошибок, тех же энергетических принципов, той же чистой математики, что и в цветах, медузах и бозонах Хиггса», — пишет Лайтман.
Взгляните на изображение выше. Что вы видите? Если вам посчастливилось иметь два работающих глаза и неповрежденный мозг, вы скажете: «яркий белый треугольник поверх другого треугольника». Но присмотритесь внимательнее, и вы обнаружите, что всё это оптическая иллюзия — никакого ярко-белого треугольника нет, есть только пустое пространство, окруженное тремя фигурами, похожими на Пакмана, и несколькими парящими буквами V.
Визуальный трюк, называемый треугольником Канижа, настолько силен, что ваш мозг дорисовывает границы, разделяющие два треугольника, и верхний треугольник кажется ярче, хотя белые пространства на всем изображении на самом деле имеют одинаковый оттенок белого. Не верите? Закройте рукой участки изображения и наблюдайте, как исчезают линии и цветовые различия.
Так что же, черт возьми, происходит?
«Мозг не любит случайностей», — говорит Мэри Петерсон, профессор психологии и директор Лаборатории визуального восприятия Аризонского университета. «Мозг создает этот белее белого треугольник, потому что если три Пакмена не были закрыты этим воображаемым треугольником, то значит они выровнялись каким-то случайным образом. А мозг случайностей не любит».
Иллюзия треугольника — классический пример того, что известно как гештальт-психология, названная в честь влиятельной школы визуального восприятия, зародившейся в Германии в 1920-х годах. Знаменитый (и часто неправильно переводимый) девиз гештальт-психологии: «Целое отлично от суммы его частей» (а не «Целое больше суммы его частей»).
Другими словами, если бы наше восприятие заключалось только в сложении деталей изображения, то мы бы посмотрели на приведенное выше изображение и сказали: «Я вижу три фигуры, похожие на Пакмана, и несколько букв V». Но наш мозг — это больше, чем калькулятор. Он готов распознавать признаки порядка в «случайном» хаосе и следовать определенным правилам или сокращениям, чтобы осмыслить мир. Симметрия — одно из таких сокращений.
Как объясняет Петерсон, мы либо учимся, либо рождаемся с определенными «априорными знаниями» или сокращениями, которые помогают нашему мозгу быстро определить, что мы смотрим на объект. Йохан Вагеманс — экспериментальный психолог из Бельгии, специализирующийся на визуальном восприятии и том, как наш мозг организует постоянный входящий поток информации.
Он согласен с тем, что симметрия — это не просто принцип дизайна внешнего мира. «Вы также можете рассматривать симметрию как один из основных принципов, управляющих самоорганизацией мозга», — говорит Вагеманс. «Все эти тенденции к хорошей организации и простой организации также являются принципами симметрии в динамике самого мозга».
Но с другой стороны, слишком много симметрии может быть немного скучным. Вагеманс обнаружил, что, хотя идеально симметричные дизайны более приятны для мозга, они не обязательно красивее. Как новички, так и эксперты в области искусства предпочитают искусство, которое обеспечивает «оптимальный уровень стимуляции», говорит Вагеманс. «Не слишком сложное, не слишком простое, не слишком хаотичное и не слишком упорядоченное».
Более того, у японцев даже есть эстетический принцип, называемый «фукинсей», который заключается в создании баланса в композиции с использованием асимметрии или нерегулярности.
Читайте также: Отпустите себя, чтобы стать тем, кем вы могли бы быть