Эпифеноменализм: одна из самых тревожных идей в философии

Имеют ли наши мысли хоть какой-то смысл?

Что, если вы не имеете значения? Что, если все ваши мысли, драгоценные чувства, великие мечты и ужасные страхи совершенно, абсолютно, поразительно несущественны? Может ли быть так, что вся ваша психическая жизнь — это всего лишь какой-то бессмысленный зритель, взирающий на то, как ваше тело выполняет важную работу по поддержанию вашей жизни и активности? В чём, собственно, смысл мысли?

Такова точка зрения «эпифеноменализма», и это, возможно, одна из самых тревожных идей во всей философии.

Бессмысленный бой часов

В любой отдельно взятый день мы принимаем тысячи решений и совершаем бесчисленное множество действий. Мы двигаем ногами, чтобы идти, открываем рот, чтобы есть, улыбаемся друзьям, целуем любимых и так далее. Сегодня мы знаем достаточно о нейронауке и физиологии, чтобы дать полное и исчерпывающее объяснение того, как это происходит.

Мы можем указать на активирующиеся участки мозга, путь, по которому нервные сигналы проходят по телу, способ сокращения мышц и то, как тело будет реагировать. Короче говоря, мы можем дать полное физическое описание всего, что мы делаем.
Тогда возникает вопрос: в чём смысл нашего сознания? Если мы можем вполне успешно (или, как любят говорить философы, «достаточным образом») объяснить всё наше поведение физическими причинами, что же остаётся делать нашим мыслям?

Антрополог Томас Гексли утверждал, что наши мысли подобны бою часов, отмечающему час. Часы издают звук, но это никак не влияет на ход времени. Подобным же образом, наши мысли и субъективные чувства могут быть очень приятны и казаться нам особенными, но они совершенно ни к чему не причастны.

Проблема дуализма сознания и тела

Всё это проистекает из ключевой проблемы дуализма — философской идеи о том, что сознание и тело суть разные вещи. В этой идее есть нечто интуитивно понятное. Когда мы представляем себе летающего дракона с огненным дыханием и кожистыми крыльями, это совершенно не похоже на физический мир ящериц, свечей и летучих мышей. Или, другими словами, то, что происходит у вас в голове, нельзя потрогать пальцем или разрезать ножом. Но нам не хочется верить, что наши мысли не существуют. Так что же они такое?

Проблема дуализма заключается в понимании того, как нечто ментальное, нефизическое и субъективное может влиять на физический мир и, в особенности, на наше физическое тело. Тем не менее, это явно происходит. Например, если мы хотим пирожное, лежащее перед нами, мы заставим свою руку потянуться к нему.

Итак, как нематериальное может влиять на материальное? Эта «проблема причинно-следственного взаимодействия» не имеет легкого решения, и поэтому некоторые философы предпочитают эпифеноменалистский ответ: «Возможно, наше сознание ничего не делает». Если мы хотим сохранить идею о том, что наше сознание существует, но совершенно иначе, чем физический мир, то, возможно, будет более приемлемо отказаться от идеи, что оно вообще что-либо делает.

Интегрированная теория информации

В чём же тогда смысл сознания? Есть те, например, нейробиолог Дэниел Де Хаан и философы Джулио Тонони и Питер Годфри-Смит, кто утверждает, что сознание лучше всего объясняется «интегрированной теорией информации».

Согласно ей, сознание — это нечто, возникающее из совокупности наших когнитивных процессов, или, точнее, «способность системы интегрировать информацию», как пишет Тонони. Другими словами, сознание — это конечный продукт всего того, что делает наш разум: синхронизации сенсорных данных, фокусировки на определённых объектах, доступа к различным типам памяти и так далее. Разум — это своего рода координатор в центре огромной сети, и он является результатом или побочным продуктом всех невероятно сложных задач, которые ему необходимо выполнять.

Но такого рода «эмерджентистская» теория (поскольку сознание «возникает» из его операций) оставляет нас с некоторыми эпифеноменальными вопросами. Похоже, она предполагает, что сознание действительно существует, но может быть полностью объяснено и учтено другими физическими процессами. Например, если мы предположим, что наше сознание является продуктом наших сложных и разнообразных сенсорных данных, как предлагает Годфри-Смит, то что же тогда сознательная мысль добавляет к уравнению, чего уже не делают наше зрение, обоняние, интероцепция и так далее?

По аналогии, если «дорожная пробка» — это просто термин для скопления неподвижных легковых и грузовых автомобилей, то что добавляет понятие «дорожная пробка» к тому, что уже и так предоставляют все эти застрявшие транспортные средства? Дорожная пробка не играет никакой причинной роли.

Это не означает, что сознание — ошибка или какая-то бесполезность. В конце концов, без него я не был бы собой, а вы не были бы вами. Удовольствие не существовало бы. Мира бы не было вовсе. Мы даже не можем представить себе жизнь без сознания. И эпифеноменализм действительно признаёт, что физические события, такие как наши синаптические разряды и нейронные взаимодействия, вызывают наши ментальные события.

Но если эпифеноменализм прав, это означает, что наши мысли не добавляют ничего к физическому миру того, что уже и так происходит в нём. Это означает, что мы заперты в своих головах. Все мысли и чувства в конечном счёте бессмысленны или абсурдны. Мы подобны детям, которые на пассажирском сиденье притворяются, что управляют автомобилем: это может быть очень весело, но на самом деле мы ничего не контролируем.

Читайте также: Самосознание: возможно, оно развилось не ради нас самих